Ненадлежащего исполнения лицом профессиональных обязанностей. Последствия неисполнения или ненадлежащего исполнения
ПРИГОВОР
Именем Российской Федерации
Судья Инзенского районного суда Ульяновской области Борисов Н.И.,
с участием государственного обвинителя помощника прокурора Инзенского района Бычкова Д.С.
адвоката Пузанова A.M., представившего удостоверение №73/493 и ордер №92 от 10 июля 2009 года, защитника Майсова С.Г.
Поскольку спортивный тренер является профессионалом в спортивной медицине, он или она будут придерживаться уровня заботы о том, что в той же ситуации будет проводиться разумный специалист в области спортивной медицины. Этот стандарт обслуживания обычно устанавливается экспертными показаниями на основе национальных аттестационных советов по атлетической подготовке, стандартизованных учебных программ, программ сертификации, а также требования лицензирования штата. Сертифицированный атлетический тренер должен действовать с навыками и знаниями, которые являются реазо в рамках профессии.
при секретаре Пузановой И.В.,
а также потерпевшей А.Ю.,
рассмотрев материалы уголовного дела в отношении Майсовой И.В., ---- года рождения, уроженки г...., проживающей по адресу: ... область, г. ..., ул. ..., д. , кв., ... не судимой, обвиняемой в совершении преступления, предусмотренного ст. 293 ч.2 УК РФ,
УСТАНОВИЛ:
Подсудимая Майсова И.В., имея высшее медицинское образование по специальности лечебное дело, а также в соответствии с приказом руководителя Департамента здравоохранения и фармации администрации... области №, от 01.08.2002 первую квалификационную категорию по специальности акушерство и гинекология, будучи назначенной приказом главного врача Муниципального учреждения здравоохранения «... центральная районная больница» (далее МУЗ «... ЦРБ) , от 03.10.2005 на должность исполняющей обязанности заведующего акушерско-гинекологическим отделением указанного учреждения, не надлежаще исполнила свои профессиональные обязанности при следующих обстоятельствах:
Одной из трудностей, связанных с определением правового стандарта ухода за атлетами тренеров при работе с спортсменами с сотрясением мозга, является отсутствие общепринятого стандарта для надлежащей оценки и предписанного лечения травмы. В литературе были предложены несколько шкал оценки сотрясения - и рекомендации о возврате к игре; однако ни один из них не стал «золотым стандартом». В большинстве шкал используются конвульсивные симптомы для оценки тяжести травмы, которая определяет, как долго спортсмену следует удерживать от возвращения к игре.
10.12.2008 года в возглавляемое Майсовой И.В. родильное отделение МУЗ «... ЦРБ», расположенное в г...., ул...., д., ... области, поступила А.Ю., ---- года рождения, с диагностированным сроком беременности 39 недель, которую Майсова И.В. закрепила за собой, то есть стала ее лечащим врачом. После этого Майсова И.В. в нарушение требований Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан, должностной инструкции заведующего акушерско-гинекологического отделения, а так же требований приказов Министерства Здравоохранения, должным образом не наблюдала А.Ю., а именно не провела последней УЗИ, скрининговое исследование плода, при диагностике хронической фетоплацентарной недостаточности, не провела дополнительное обследование с целью оценки состояния внутриутробного плода, тест на шевеление плода, УЗИ плода с доплеровским исследованием кровотока,
Эти конвульсивные симптомы включают потерю памяти, головокружение, головную боль, концентрацию внимания, амнезию, тошноту, звон в ушах, зрительные проблемы, афазию, судороги глаз и расстройство. Одной из основных критических оценок шкалы оценки является то, что классификация часто основывается исключительно на потере сознания и амнезии, когда большинство сотрясений не связано ни с одним из этих симптомов. Другая проблема заключается в том, что шкалы в значительной степени зависят от анекдотических клинических данных и ограниченных научных данных.
КТГ в динамике. Достоверно зная, что у А.Ю. при осмотрах в течение беременности были выявлены заболевания, которые неблагоприятно влияли на состояние женщины и внутриутробного плода: ожирение 1 ст., диффузный зоб 1 ст., анемия 1 ст., хронический пиелонефрит, ХУГИ (хроническая урогенитальная инфекция), ЦМВ и ВПГ 1 и 2 типа, 16.12.2008 года, Майсова И.В. не провела дополнительного обследования А.Ю. для выявления возбудителей урогенитальной инфекции, не провела динамический инструментальный контроль состояния плода, УЗИ для определения размеров и состояния плода, не исследовала кровоток в плаценте, которые позволили бы определить более точные размеры плода и в плановом порядке произвести операцию кесарево сечение.
Симптомы измеряются на основании ввода спортсмена, а спортсмены часто недооценивают симптомы из-за сильного желания вернуться к игре. Сказав это, предлагаемые шкалы оценки считаются очень безопасными большинством сообщества спортивной медицины. Хотя исследователи спортивной медицины не пользуются всеобщим одобрением какой-либо конкретной шкалы оценки, шкалы действительно предоставляют юридические рекомендации по разумному стандарту ухода, которые будут использоваться атлетическими тренерами. Однако исследования показывают, что большинство атлетических тренеров даже не используют эти рекомендации при оценке травм головы спортсменов.
Однако, вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей, Майсова И.В., несмотря на имеющиеся показания к экстренному оперативному родоразрешению А.Ю., будучи обязанной предвидеть возможность наступления внутриутробной гибели плода, вновь назначила А.Ю. консервативную терапию с последующими родами через естественные родовые пути, не предвидя возможное в указанной ситуации наступление внутриутробной смерти плода от асфиксии при родах. Между тем, имея соответствующее образование и квалификацию, стаж работы по специальности 25 лет, а также зная требования вышеуказанных приказов Министерства Здравоохранения РФ, могла и была обязана предвидеть указанные последствия.
С юридической точки зрения важно отметить, что действия атлетического тренера не сравниваются с действиями среднего тренера по спорту в том же или подобном обстоятельстве. То, что делает средний тренер по спорту, иногда трудно определить, может быть необоснованно относиться к более старой или устаревшей процедуре и вряд ли сможет обеспечить оптимальную спортивную медицину. Просто потому, что большинство атлетических тренеров оценивают спортсменов, «травмы головы на догадках» не означает, что это юридически разумно.
Недавнее исследование показало, что почти треть футболистов, которые испытали сотрясение мозга, были отстранены от игры всего 14 минут, хотя шкалы оценки обычно рекомендуют, чтобы спортсмен, перенесший незначительную травму головы, оставался в стороне в течение по крайней мере 20 минут после травмы до того, как была сделана оценка о возврате к игре. Можно утверждать, что, основываясь на имеющихся научных знаниях, это поведение, безусловно, нецелесообразно. Присяжные могут считать это поведение еще менее разумным, если будут представлены доказательства того, что 14% этих спортсменов подверглись сотрясению 2 степени в соответствии с шкалой Канту.
В результате ненадлежащего исполнения Майсовой И.В. своих профессиональных обязанностей, лишь 17.12.2008 года в 00 часов 05 минут, то есть спустя 7-8 часов после появления показаний для экстренного родоразрешения, А.Ю. была сделана операция кесарево сечение, что в результате длительного потужного периода (2 часа 15 минут) до родоразрешения путем кесарева сечения и запоздалого оперативного родоразрешения при расположении головки плода в полости малого таза привело к смерти ребенка А.Ю. от асфиксии при родах и причинению тяжкого вреда здоровью А.Ю. по признаку опасности для жизни.
Рекомендации по лечению сотрясения 2 степени потребуют от спортсмена без симптомов для отдыха в течение как минимум 1 недели, что намного длиннее 14 минут! Как правило, 3 серьезных состояния могут возникать после того, как спортсмен перенес травму головы: субдуральная гематома, синдром второго удара и хронический постконкуссионный синдром. Субдуральная гематома является наиболее распространенной причиной смерти у спортсменов. Это может произойти после умеренной травмы головы и может развиваться медленно в течение нескольких дней в неделю.
Подсудимая Майсова И.В. в судебное заседание не явилась, попросила суд рассмотреть дело в её отсутствие. Из её показаний на предварительном следствии, исследованных судом в порядке видно, что вину свою она не признала и пояснила, что до 22.12.2008 года она работала заведующей главного врача по акушеро-гинекологическому отделению МУЗ «... ЦРБ». В своей работе она руководствуется должностной инструкцией, а так же официальными документами по выполняемому разделу работы, приказами, распоряжениями вышестоящих органов и должностных лиц. За неисполнение служебных обязанностей несет персональную ответственность наравне и с другими медицинскими работниками, но в зависимости от наступивших последствий и полномочий каждого из них. Она проходила неоднократное повышение квалификации. Весь медицинский персонал которым, она руководила до 22.12.2008 года проходил неоднократное повышение квалификации. Весь медицинский персонал, в том числе и она, обладают достаточными профессиональными навыками и знаниями в области медицины.
Синдром второго удара характеризуется отек мозга и внутричерепное давление, которое возникает, когда спортсмен выдерживает второе сотрясение мозга, но все же симптоматично от первоначальной травмы головы. Хотя это редко, эта вторая травма почти всегда приводит к постоянной черепно-мозговой травме или смерти. Спортсмены с хроническим синдромом постконкуссии могут испытывать помутнение зрения, головные боли и отсутствие концентрации и баланса в течение нескольких месяцев после первоначальной травмы головы.
Из-за серьезности этих условий исследователи спортивной медицины искали более объективные средства для оценки состояния спортсмена после травмы головы и принятия разумных решений относительно того, когда это безопасно для этого спортсмена, чтобы вернуться в игру.
10.12.2008 года около 11 часов в... ЦРБ поступила роженица А.Ю. на 39 неделе беременности. У роженицы были первые роды. При поступлении А.Ю. осмотрела Ю.Ю. и поставила диагноз: беременность 1, 39 неделя, роды первые, срочные в головном предлежании. У А.Ю. были жалобы на тянущиеся боли в нижней части живота. 11.12.2008 года она при обходе осмотрела роженицу, диагноз, поставленный Ю.Ю. остался без изменений. На момент осмотра были запланированы роды естественным путем. 16.12.2008 года около 09 часов 30 минут у роженицы начались схватки, осмотрели роженицу и пришли к выводу, что роды будут происходить через естественные пути. У роженицы был нормальный таз, полностью функциональный. Роженица находилась в предродовой палате. Ввели внутримышечно медицинские препараты, для улучшения ускорения раскрытия матки, обезболивания. Повторно осмотрели в 13 часов. При осмотре было установлено ригидность шейки матки, при влагалищном осмотре роженица ощущала болезненность. Был выставлен диагноз дистоция шейки матки, составлен план, в ходе которого предусматривалось при неэффективности лечения дистоции шейки матки закончить роды операцией кесарева сечения. При повторном осмотре в 17 часов была установлена динамика в раскрытии шейки матки, головка стала опускаться, то есть появилась надежда, что роды закончатся естественным путем. За роженицей так же наблюдали Е.А., М.. Диагноз так же оставался прежний. О том, что у роженицы гигантский плод установить принятыми методами невозможно. В 20 часов 45 минут открытие шейки матки полное, головка ребенка находилась практически на выходе из малого таза. У женщины начались потуги и та была взята на родовый стол. Роженица тужилась больше часа, в связи с этим была вызван врач-неонатолог Е.И. Нарастание родовой опухоли создавало впечатление опускание головки и прогресс родов. В 23 часа был выставлен диагноз клинически узкого таза. В данное время по данным КТГ ребенок был жив. Стали собирать операционную бригаду. В связи с тем, что развился клинически узкий таз было принято решение об оперативном родоразрешении путем операции кесарево сечения. В ходе кесарева сечения ребенок был извлечен за ножку, так как голова была зажата в малом тазу. Ребенок был мертв.
Хотя сообщество спортивной медицины не достигло консенсуса, 2 метода объективного тестирования могут удовлетворять критерию разумности: нейропсихологическое тестирование и тестирование стабильности состояния. Нейропсихологическое тестирование измеряет когнитивную гибкость спортсмена, интенсивность внимания, ориентацию, концентрацию, зрительно-пространственную емкость, отвлекаемость, немедленное запоминание памяти и возможности решения проблем. Эти тесты непосредственно измеряют когнитивные качества, которые подвержены травме головы и позволяют спортивным тренеров для объективной оценки состояния спортсмена.
Она руководила и женской консультацией, за которую так же отвечала.
А.Ю. до проведения родов в родильном отделении она видела впервые, до этого она с той не встречалась. При поступлении в родильное отделение, она ознакомилась со всей медицинской документацией. Она была в курсе того, что А.Ю. до поступления в родильное отделение лежала в гинекологическом отделении с угрозой выкидыша, с обострением пиелонефрита. На тот момент у той были выявлены заболевания: ожирение, анемия, заболевание щитовидной железы. При осмотре как Ю.Ю., так и ею диагноз оставался прежний. Ю.Ю. составила план ведения родов через естественные родовые пути. Она в последствие согласилась с планом ведения родов, так как у А.Ю. не было показаний для проведения операции кесарево сечения в плановом порядке. План о проведении родов, как естественным путем, так и операцией кесарево сечения составляется после каждого влагалищного исследования, который составляет лечащий врач. А.Ю. на период времени с 11.12.2008 года и до родоразрешения 16.12.2008 года в 23 часа 30 минут осматривала она, как лечащий врач. Кроме нее А.Ю. ни кто из врачей не осматривал, за исключением Ю.Ю. при первоначальном осмотре. Соответственно она, как лечащий врач планировала родоразрешение естественным путем, так как у А.Ю. размеры таза позволяли родить естественным путем при предполагаемом весе плода 4200. У А.Ю. не было показаний для разрешения операцией кесарево сечением в плановом порядке.
Хотя введение этих тестов обычно происходило в клинических условиях, недавние исследования показывают, что атлетические тренеры могут также проводить нейропсихологические тесты в стороне и добиваться достоверных результатов. Национальная футбольная лига и Национальная хоккейная лига в настоящее время используют нейропсихологическое тестирование для оценки профессиональных познавательных способностей спортсменов, утверждая, что разумно использовать эти тесты в качестве стандарта для оценки, лечения и принятия решений о возврате к игре.
А.Ю. в женской консультации наблюдалась. Она А.Ю. не видела, но свои подписи поставила по осмотрам в женской консультации. Расписалась она вероятнее всего перед тем, как отправить документы в рамках служебной проверки.
С 10.12.2008 года Ю.Ю. для подготовки к родоразрешению А.Ю. назначила но-шпа, витамин В-1 и глюкозу с аскорбиновой кислотой. Ей в дальнейшем ничего не назначалось в связи с тем, что не было необходимости.
Аналогичным образом, исследователи установили, что постуральные тесты устойчивости разумно использовать при определении, когда симптомы сотрясения прекращаются. Эти объективные тесты используют сложные силовые схемы для вызова сенсорных систем, связанных с балансом, путем изменения визуальных и опорных условий поверхности. Хотя, возможно, не разумно ожидать, что средний атлет-тренер будет иметь доступ к этому типу оборудования, исследования показывают, что существует значительная корреляция между результатами простых тестов, которые спортивный тренер может проводить на боковой линии и результатами сложной постуральной испытания стабильности.
Медицинские препараты были и они применялись, в отделении в наличии есть всё медицинское оборудование для родоразрешений любой сложности.
16.12.2008 года в 23 часа 00 минут она вызвала Ю.Ю. для операции кесарево сечение, минут через 15-20 Ю.Ю. приехала. Она сразу же рассказала Ю.Ю. о сложившейся ситуации. Решение о проведении родоразрешения операцией кесарево сечение было принято ею (Майсовой) в связи с тем, что развился клинически узкий таз в потужном периоде и продвижение головки остановилась.
Система оценки ошибок в балансе - это еще один удобный, экономически эффективный метод объективного тестирования. Атлетические тренеры могут объективно оценивать эффективность спортсмена на однофазных, двустворчатых и тандемных позициях на твердых и пенных поверхностях в стороне, не требуя компьютеризированного оборудования, чтобы определить, имеются ли какие-либо длительные последствия травмы головы. стандарт, связанный с нарушением обязанностей, измеряется «при тех же или подобных обстоятельствах».
Поскольку атлетические тренеры должны принимать решения на местах относительно того, разрешено ли спортсмену играть после травмы головы, присяжные могут обнаружить, что разумно ожидать, что атлетический тренер для выполнения простых тестов боковой линии в качестве стандарта для оценки спортсмена, лечения спортсмена и принятия этих решений.
УЗИ не провели в связи с тем, что не было сомнений в предлежании плода и в месте расположении плаценты, вес плода определялся методом Жордании (окружность живота умноженная на высоту стояния дна матки). УЗИ не является основным методом определения веса плода. Методом Жордании определялся вес плода 4200 гр. Но в связи с тем, что у А.Ю. ожирение можно было предположить, что вес плода может быть меньше подсчитанного.
Возможно, одной из причин того, что атлетические тренеры так сильно полагались на субъективные меры и личную интуицию при оценке спортсмена с травмой головы, является то, что у них нет ничего для сравнения. Атлетические тренеры и командные врачи регулярно проводят предварительные экзамены, чтобы определить, имеет ли спортсмен состояние, препятствующее участию в спортивных состязаниях. Хотя представленные юридические решения не дают никаких указаний относительно надлежащего характера и объема стандартного предварительного экзамена, многие из поданных судебных исков утверждают, что профессионал спортивной медицины не обнаружил заболевания, которое впоследствии привело к травме или смерти.
Операция кесарева сечение была проведена в тот момент, когда у А.Ю. остановился родовый процесс, то есть был установлен диагноз клинически узкого таза.
У А.Ю. за период времени 14 часов было проведено 8 влагалищный исследований, для того, чтобы оценить процесс родовой деятельности.
Во время проведения родов на А.Ю. физического и морального давления не оказывалось л.д.88-91; 153-158/.
Прецедентное право указывает на то, что врачи, которые проводят тщательное предварительное обследование в соответствии с принятыми стандартами практики, не признаны ответственными за травмы спортсмена, которые произошли после осмотра. Представляется, что спортсмены, которые участвуют в спортивных состязаниях, могут испытывать травмы головы; поэтому, в том числе нейропсихологическое и постуральное тестирование стабильности при предварительных исследованиях представляется разумным. Точно так же атлетический тренер или командный врач, который не может использовать предписанные субъективные тесты для оценки тяжести травмы головы, также может быть небрежным.
Исследовав материалы дела суд находит доказанной вину подсудимой в совершении преступления. Несмотря на непризнание вины подсудимой ее вина в инкриминируемом ей деянии, подтверждается показаниями потерпевшей, свидетелей, письменными доказательствами по делу.
Так, из показаний потерпевшей А.Ю. видно, что 16 мая 2008 года она пошла в больницу для постановки на учет в женскую консультацию по поводу своей беременности. У нее было 8-9 недель беременности. С 22 августа 2008 года по 5 сентября 2008 год она находилась в стационаре в... ЦРБ в связи с тем, что у нее были боли в области живота и была вероятность преждевременного выкидыша. С 14 октября 2008 года по 5 ноября 2008 года она также лежала в... ЦРБ в связи с тем, что у нее был низкий гемоглобин. Она прошла полный курс лечения. Жалоб на состояние здоровья у нее не было. 10 декабря 2008 года она обратилась в родильное отделение МУЗ «... ЦРБ» так как ощущала боли в области живота. Первый осмотр у нее проводила Ю.Ю., которая сказала, что до родов еще долго, плод будет крупный, больше 4 кг.. Ю.Ю. сказала, что возможно будут проводить родоразрешение через операцию кесарево сечение, и что она посоветуется по этому вопросу с Майсовой И.В. На следующий день, то есть 11 декабря 2008 года при утреннем обходе ее осмотрела Майсова И.В. и сказала, что она родит сама без кесарева сечения. На обходе 13 декабря 2008 г. Майсова осмотрела ее и сказала, что на неделе возьмёт её на программу (т.е. вызывать схватки системой). 14 декабря 2008 г. в 14 часов 30 минут Майсова ввела ей гель, после чего начались схватки. К вечеру схватки участились, и она позвонила Майсовой для того, чтобы поинтересоваться о том, может ли этот гель вызвать схватки. Она ответила утвердительно, но сказала, что не уверена, что пустит ее в роды. Майсова сразу после ее звонка позвонила акушерке, и последняя пригласила её на уколы. Утром 16 декабря 2008 года ее положили под систему. Ей прокапали новокаин, потом повесили пакет с лекарством. Что находилась в пакете, она не знает. Потом ее положили в предродовую и у неё начались схватки. К 10 часам пришла Майсова, проколола ей околоплодный пузырь и сказала, что воды у нее мало и открытие почти только на 2 пальца. Она ощущала сильные боли внизу живота. Периодически к ней заходила Майсова и смотрела, но ничего не предпринимала. К 18 часам Майсова подошла к ней, посмотрела открытие матки. После прихода вечерней смены Майсова позвала акушерку, детскую няню и попросила их нажимать ей на живот, а она в это время тужилась. Майсова пыталась заправить шейку матки говоря, что головка уже опустилась. Всё это время она находилась под системой в предродовой. Закончив давить, акушерка с няней вышли, Майсова сказала ей, чтобы она тужилась на корточках. Она села на корточки на холодный пол и тужилась. В 20 часов ее взяли на стол в родовою. У нее болело всё тело. Майсова попросила вызвать педиатра. Она в это время продолжала тужиться, но всё было без толку. В этот момент Майсова с силой ущипнула ее двумя руками за живот, потом хлопнув ее по животу со злостью сказала: «Да вылезай же». Систему у нее из руки не вытаскивали, всё это время что-то капали. В 21 час 30 минут приехала Е.И. и, встав около нее, сказала, что у нее плечи все синие и зрачки полопались. Майсова же в это время говорила, что устали, мучаются больше часа. Е.И. встала вместо Сизиковой и начала давить живот вместе с няней, но так ничего не получалось. Она говорила, что устала, и что у неё сил больше нет. Майсова предложила ей немного отдохнуть. Все вышли кроме няни и санитарки. Время было 22 часов. Она пыталась как могла тужиться, увидев это Майсова вошла и сказала со злостью: «Тебе дали отдохнуть, чего бестолку тужишься». Она ещё несколько раз пыталась тужиться, врачи кричали, что головка пошла, но головка больше не выходила, головка застряла и была уже синенькой. Время от времени Майсова и Е.И. прослушивали сердцебиение, с каждым разом оно становилось реже. Ближе к 23 часам Майсова сказала, чтобы она поднялась на коленки и тужилась. У нее всё тряслось и дрожало, кресло было мягким и у нее ничего не получалось, тогда Майсова сказала: «Слезай и тужься на корточках». В это время Майсова вышла сказав, что у неё больше нет сил и что была бы её воля она бы всё бросила и ушла бы домой. Акушерка помогла ей слезть и она почувствовала, что ноги ее не слушаются, особенно правая нога, сначала она опустилась на колени, потом села на пол. Голова кружилась и в глазах стало темнеть, ей измерили давление. Давление было 100/65. Ее подняли опять на кресло. Увидев вошедшую Майсову, она сказала: «Разрежьте меня, я больше не могу», Майсова, посмотрев на нее, сказала, чтобы вызвали Ю.Ю.. К 23 часам 30 минут приехала Ю.Ю. и стала измерять ей температуру. Майсова привезла аппарат для КТГ, сердцебиение прослушивалось. Время было около 23 часов 45 минут. В 23 часа 55 минут ее сняли с кресла, положили на каталку, укутали одеялами и повезли в операционную. В предоперационной ей помогли встать, но она не могла стоять и ее под руки довели до стола, сделали наркоз и она уснула.
Решение, когда спортсмен, перенесший сотрясение мозга, может спокойно вернуться к игре, является одной из самых больших проблем, с которыми сталкиваются атлетические тренеры и командные врачи. Специалисты по спортивной медицине должны учитывать интенсивность и физические потребности спортсмена в спорте, все объективные клинические данные, а также вероятность и тяжесть вреда от атлетического участия, учитывая состояние спортсмена. В этом случае врач-рингист отказался прекратить боксерский матч, в котором участник получил несколько ударов в голову.
17 декабря 2008 года ее разбудили и сказали, что ребёнок умер. Ребенок был крупный 5 кг. 38 гр., мальчик. Утром ее перевели в гинекологию в послеоперационную палату, малыша ей не показали. Она практически не спала, температура не спадала, правая нога таскалась как плеть. Врачи не знали, почему у нее держится температура. На ногу врачи внимания не обращали. Как-то раз зашла к ней Майсова и сказала, что похудела с ней на 3 кг.. 21.12.2008г. ее осмотрел врач терапевт и невропатолог. Невропатолог сказал, что нужно лечить голеностопный сустав, иначе останется на всю жизнь. К вечеру к ней вошла Майсова и сказала, что у нее плохая кровь и что ее сейчас же везут в.... В ГУЗ УОКБ ей сразу сделали УЗИ гениталий и оформили в ГО, там сделали обезболивающее и прокапали систему. В ГУЗ УОКБ был поставлен диагноз: Эндометрит после кесарева сечения. Инфильтрат послеоперационного рубца. Радикулоишемический синдром в виде нижнего парапареза, больше справа с нарушением функции ходьбы. Анемия II степени.
Боксер в конечном счете умер от множественных травм головы, которые он поддерживал, и суд указал, что отказ врача от конкуренции спортсмена может стать причиной злоупотребления служебным положением. В случае спортсмена с травмой головы существует неопределенный потенциал для постоянной инвалидности или смерти.
Учитывая экстремальные риски, кажется разумным ошибаться на стороне осторожности. Когда решение было принято, чтобы спортсмен вернулся к игре после травмы головы, атлетический тренер или командный врач обязаны полностью раскрывать информацию о состоянии спортсмена спортсмену. Неспособность предоставить спортсмену полное раскрытие материальная информация о спорте с медицинским состоянием или о возможных последствиях создает ответственность за халатность. Эта обязанность раскрывать соответствующую информацию относится к вопросу информированного согласия.
Из показаний свидетеля Ю.Ю. видно, что 16 декабря 2008 года около 23 часов ей позвонила Майсова И.В. и сказала, что необходимо приехать в роддом, так как она берет А.Ю. на операцию кесарево сечение. В роддом она приехала примерно в 23 часа 30 минут. А.Ю. находилась в родовой на родовом столе. Состояние её было усталое, растерянное, угнетенное. Майсова объяснила ей сложившуюся ситуацию, необходимость родоразрешения беременной путем операции кесарева сечения по причине возникновения клинически узкого таза, угрозы асфиксии плода в родах. Была вызвана анестезиологическая бригада. В 23 часа 40 минут женщина взята в операционную. Начало анестезии было в 00 часов 00 минут 17 декабря 2008 года. Начало операции 00 часов 05 минут. В связи с тем, что головка плода находилась в узкой части полости малого таза, извлечение плода планировалось за ножку, и по этой причине, по просьбе Майсовой операцию проводила она на первых руках, а на вторых Майсова.
В ходе операции был извлечён плод весом 5 кг. 36 гр., ростом 56 см. Предполагался крупный плод весом 4200+/- 100 гр.
А.Ю. период времени с 10 декабря 16 декабря 2008 года наблюдалась у Майсовой, которая была у А.Ю. лечащим врачом.
К ее приезду А.Ю., находясь в родовой в потужном периоде, под руководством Майсовой пыталась родить крупный плод через естественные родовые пути. О крупном плоде Майсовой было известно с момента поступления А.Ю. в родильное отделение.
По её мнению операция кесарево сечение была проведена своевременно. Первоначально причин для проведения такой операции не было. Действия Майсовой носили грамотный и профессиональный характер.
К показаниям свидетеля Ю.Ю. в части профессионализма действий подсудимой суд относится критически. Данные показания опровергаются исследованными судом в порядке показаниями указанного свидетеля на предварительном следствии, из которых видно, что основным недостатком ведения диспансерного наблюдения беременной А.Ю. на этапе женской консультации явилось не проведение УЗИ обследования в сроки с 32 по 36 неделю беременности, что не позволило в дальнейшем диагностировать гигантский плод у А.Ю.. Учитывая наличие высокой степени риска (17 баллов), А.Ю. подлежала родоразрешению в акушерском стационаре повышенной степени риска в ОКБ г.....
Данные недостатки были допущены в период времени с 06.06.2008 года по 27.11.2008 года.
Основным недостатком ведения диспансерного наблюдения А.Ю. на этапе родильного отделения явилось не проведение УЗИ за время нахождения её в стационаре, то есть с 10.12 по 16.12.2008 года и то, что кесарево сечение было проведено со значительной задержкой в связи с недооценкой функциональной возможности таза А.Ю.. Данные недостатки были допущены в период времени с 10.12.2008 года по 16.12.2008 годал.д. 132-134, том 1/.
Не доверять этим показаниям у суда оснований не имеется, даны они добровольно, с соблюдением требований УПК. Изменила данные показания свидетель, по мнению суда под воздействием подсудимой, находясь от неё в служебной зависимости.
Из показаний свидетеля Е.А. видно, что 16 декабря 2008 года она пришла на работу в 19 часов. В это время в дородовой находилась роженица А.Ю. У А.Ю. стояла система из физраствора. Примерно в 20 часов 45 минут А.Ю. взяли на родильный стол для проведения родоразрешения естественным путем. Вопрос о том, что родоразрешение будет проводиться естественным путем, решила Майсова. А.Ю. тужилась около двух с половиной часов. В 23 часа Майсова решила собрать операционную бригаду. В связи с тем, что А.Ю. была утомлена, голова плода не продвигалась. Решение о вызове бригады и ведении родов решала Майсова. Около 23 часов 30 минут приехала Ю.Ю. Осмотрев совместно с Маисовой А.Ю., Ю.Ю. совместно с Майсовой провела операцию кесарево сечение. В результате проведённых родов родился мертвый плод мальчика.
Из показаний свидетеля Г.П. видно, что 16 декабря 2008 года около 23 часа 30 минут ему позвонила Майсова И.В. и сказала, что планируется операция кесарево сечение. Примерно через 10 минут он был в родильном отделении. В 23 часа 40 минут он осмотрел А.Ю. При осмотре им был поставлен диагноз: беременность 39 недель, слабость родовой деятельности, ДВС, гиперкабуляционная стадия, диффузный зоб, вегетососудистая дистония, хронический пиелонефрит. Состояние А.Ю. было средней тяжести, то есть было низкое давление 100x60, гипермия лица (расширение сосудов). После осмотра медсестра Ю.Ю. стала готовить А.Ю. к проведению операции кесарево сечение. Операцию проводили Ю.Ю. и Майсова И.. Операция началась в 00 часов 05 минут окончилась в 01 часов 30 минут. В результате родоразрешения родился мертвый плод мальчика.
Из показаний свидетеля Ю.Ю. видно, что 16 декабря 2008 года она заступила на дежурство около 18 часов. Около 23 часа 30 минут ей сообщил дежурный врач анестезиолог Г.П. о том, что скоро будет проводиться операция кесарево сечение. Она собрала все необходимые ей лекарства. После чего она совместно с Г.П. пошла в родильное отделение на проведение операции. Она стала подготавливать аппаратуру для проведения операции под наркозом. После того, как она подготовила стол, то в 23 часа 40 минут в операционную привели А.Ю. После того, как А.Ю. легла на стол она начала вводить ей в вену примидикаций для того, чтобы предотвратить рвотные рефлексы пациента. Примидикация проводилась в 23 часа 50 минут. После чего был вводный наркоз, потом интубация. После проведенных ей мероприятий врачи начали проведение операции кесарево сечение. Каждые 5 минут операции она измеряла пульс у А.Ю.. Операцию проводили Ю.Ю. и Майсова. Операция началась в 00 часов 05 минут окончилась в 01 часов 30 минут. В результате родоразрешения родился мертвый плод мальчика.
Из показаний свидетеля Е.И. видно, что 16 декабря 2008 года около 21 часов ей сообщили о предстоящих родах. Около 21 часов 30 минут она приехала в роддом. В родильном зале на родильном столе лежала роженица А.Ю. Была она уставшая, измученная, на лице были мелкие кровоизлияния. Со слов Маисовой И. ей стало известно, что ожидается крупный плод. У А.Ю. стояла система, что именно прокапывали, она не знает. Данная система стояла на всем протяжении родов. А.Ю. рожала естественным путем. Всем ходом операции руководила Майсова. Она приехала в родильное отделение для того, чтобы родившемуся ребенку оказать первую медицинскую помощь. Вопрос о методе ведения родов решал дежурный врач. Около 23 часов она спросила у Майсовой о дальнейших планах по родоразрешению А.Ю., на что Майсова ей сказала, что будет проводить операцию кесарево сечение. Потом Майсова вызвала операционную бригаду для проведения операции кесарево сечение. В ходе проведения операции был извлечен мертвый плод мальчика весом 5036 гр., длиной 56 см...
Из показаний свидетеля В.М. видно показал, что он является главным врачом «МУЗ... ЦРБ». В МУЗ «... ЦРБ» проблем с недостатком в медицинском оборудовании и медикаментов для лечения заболеваний и проведения различного рода операций нет. В МУЗ «... ЦРБ в наличии есть оборудование для проведения операций и лечения различного рода заболеваний. В период времени с 10 декабря 2008 года по 15 декабря 2008 года перебоев со светом и водой не было. Весь медицинский персонал МУЗ «... ЦРБ» постоянно проходит повышение квалификации и отвечает требованиям, предъявляемым к медицинским работникам. В случае возникновения экстренных случаев они консультируются с областными специалистами, а так же имеют право вызвать к себе для проведения различного рода операций.
Вина подсудимой подтверждается также протоколом осмотра предметов от 10.09.2009 года, согласно которому осматривались: диспансерная книжка беременной женщины № ,; исследование плода №,; амбулаторная карта беременной и родильницы № ,; история
развития новорожденного б/№; история родов №,; история
родов № , медицинская карта стационарного больного №
,; гистологическое исследование; протокол патологоанатомического исследования № , справка служебного расследования № ,; протокол КИЛИ № , л.д. 118-125/; приказом главного врача... центральной больницы №, ЛС от 03 Л 0.2005 г. «О переводе работника на другую работу», согласно которому Майсову И.В. назначили на должность исполняющего обязанности заведующей акушерско-гинекологического отделения л.д.224/; должностной инструкцией заведующей акушерско-гинекологического отделения, согласно которой Майсова И.В. осуществляет руководство работой медицинского персонала, всей диагностической, лечебно-профилактической и административно-хозяйственной работой вверенного ей отделения л.д.55; 225-227/; справкой служебного расследования по оказанию медицинской помощи А.Ю. в МУЗ «... ЦРБ», согласно которой случай интернатальной гибели плода А.Ю. возможно было предотвратить на всех этапах оказания медицинской помощи при условии своевременной диагностики состояния внутриутробного плода и уточнения его параметров, определения этапности и выбора оптимального способа родоразрешения, а именно путем кесарево сечения в плановом порядке или в родах при выявленной интранатальной гипоксии плода по данным КТГ л.д.70-79/; заключением повторной комиссионной судебно-медицинской экспертизы №, проведённой в период с 17 марта по 31 мая 2010 года, согласно которому:
1. Смерть плода А.Ю. наступила интранатально, то есть, в родах. Во время операции кесарева сечения возникла острая асфиксия плода за счёт аспирации околоплодных вод, сопровождавшаяся родовой травмой плода. При гистологическом исследовании тканей лёгкого отмечены следующие морфологические изменения: отдельные альвеолы и группы альвеол оптически пусты, расширены, остальные деформированы, неправильной формы, находятся в состоянии неполного спадения /дистелектаз/, заполнены свободно лежащими окрашенными эритроцитами с чёткими контурами /кровоизлияния/, гомогенной бледной эозинофильной массой /транссудатом/, сетчатыми эозинофильными массами /фибрин/, клетки альвеолярного эпителия, слущёнными макрофагами и прочими мононуклеарами, а так же содержат многочисленные нейтрофильные лейкоциты; отдельные альвеолы содержат также гомогенные ярко эозинофильные массами, выстилающие стенки альвеол или заполняющие их просвет /гиолиновые мембраны/; артерии, вены и каппиляры межальвеолярных перегородок расширены, в просветах их много клеток белой крови; в некоторых венах отложения сетчатых эозинофильных масс /фибрина/; стенки сосудов не изменены.
2. Тактика родоразрешения А.Ю. была выбрана неправильно. Если бы масса гигантского плода /5036 г./ была определена правильно до родов, было бы целесообразно провести операцию-кесарево сечение. При наличии такого крупного плода было необходимо провести функциональную оценку клинического несоответствия между размерами плода и размерами таза, своевременно ставить вопрос об оперативном родоразрешении. Этот момент тоже был упущен. При раскрытии маточного зева до 7 см. 16.12.08 г. в 17 часов можно было поставить диагноз- клинически узкий таз, основными признаками которого являлись: крупный плод, неправильное вставление головки, дискоординированная родовая деятельность /дистония шейки матки/. В сложившейся ситуации, не смотря на большой риск травматизма матери и плода, указанных в истории родов, и наличия противопоказаний к операции /безводный промежуток более 12 часов, нахождение головки в узкой части полости малого таза/ всё таки проведено оперативное родоразрешение, в результате которого мёртвый ребёнок и послеоперационный эндрометрит. Нужно было попытаться родоразрешить роженицу через естественные родовые пути с помощью другой операции- вакуум- экстракции плода. В случае неудачи прибегнуть к плодоразрушающей операции.
3. При правильном и своевременном оказании А.Ю. пособия в родах, заключающегося в выполнении операции кесарево сечение в более ранние сроки, имелась высокая вероятность благоприятного исхода /живорождения/.
4. Дефекты оказания медицинской помощи А.Ю. состоят в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти её плода: возможно было избежать интранатальной гибели плода при своевременной диагностике не только клинически узкого таза, но и гигантского плода и при более раннем оперативном вмешательстве.
5. У А.Ю. в период родоразрешения имелись
следующие заболевания: анемия, хронический пиелонефрит, ожирение 1
степени, диффузный зоб 1 степени, которые не находятся в причинно-
следственной связи с наступлением смерти плода.
6. В медицинских документах указано, что начало гипоксии плода
относится к 16.12.08 г., когда в 23.30 сердцебиение плода стало
приглушенным, ритмичным, до 160 ударов в минуту, которая в процессе
родов перешла в асфиксию, обусловленную аспирацией околоплодных
вод. Таким образом, можно предположить, что смерть плода наступила в
период с 23.30 16.12.08 г. до его извлечения при кесаревом сечении /время
извлечения плода в медицинских не отмечено/
7. В соответствии с пунктом 6.7. Медицинских критериев
определения степени тяжести вреда, причинённого здоровью человека
/Приложение к Приказу Министерства здравоохранения и социального
развития РФ от 24.04.08 года №194н/ А.Ю. причинён тяжкий
вред здоровья. По признаку опасности для жизни.
8. Операция кесарево сечение является родоразрешающей
операцией, а не операцией прерывания беременности. Прерывание
беременности обычно производят до 28 недель, после 28 недель-
родоразрешение. В данном случае согласно истории родов №,
кесарево сечение А.Ю. проведено при беременности 39
недель.
9. При гистологическом исследовании препаратов от трупа плода
родильницы А.Ю., патологических изменений в тканях и
органах плода, которые послужили причиной или способствовали
развитию асфикции, не выявлено. Диагностирование при гистологическом
исследовании №, патологические изменения в органах и тканях не
оказали влияние на наступление смерти плода.
При вынесении приговора суд принимает за основу данное заключение, как полученное с соблюдением требований УПК РФ. Экспертиза проведена независимыми экспертами, имеющими значительный стаж экспертной работы и обладающими специальными познаниями в области судебной медицины, акушерства и гинекологии. Не доверять выводам данного заключения у суда оснований не имеется.
Выводы данной экспертизы являются полными и обоснованными, согласуются с показаниями потерпевшей по обстоятельствам ведения родов, показаниями свидетеля Ю.Ю. на предварительном следствии и выводами, изложенными в справке служебного расследования по оказанию медицинской помощи А.Ю. в МУЗ «... ЦРБ», согласно которой случай интернатальной гибели плода А.Ю. возможно было предотвратить на всех этапах оказания медицинской помощи при условии своевременной диагностики состояния внутриутробного плода и уточнения его параметров, определения этапности и выбора оптимального способа родоразрешения, а именно путем кесарево сечения в плановом порядке или в родах при выявленной интранатальной гипоксии плода по данным КТГ л.д.70-79/.
К заключениям судебно медицинских экспертиз № , от 28.10.2009 года и №, от 29 декабря 2009 года суд относится критически, так как они полностью противоречат всем проведённым по настоящему делу экспертизам, а так же результатам служебного расследования по оказанию медицинской помощи А.Ю. и другим материалам дела. Выводы данных экспертиз в сравнении с выводами, изложенными в заключении экспертов №, достаточно не мотивированы и не обоснованы.
Согласно позиции государственного обвинителя суд квалифицирует действия подсудимой по ст. 118 ч. 2 УК РФ как причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности, совершённое вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей.
Как установлено в судебном заседании подсудимая, будучи назначенной приказом главного врача Муниципального учреждения здравоохранения «... центральная районная больница» на должность исполняющей обязанности заведующего акушерско-гинекологическим отделением указанного учреждения, не надлежаще исполнила свои профессиональные обязанности при следующих обстоятельствах: закрепив за собой поступившую 10 декабря 2008 года в родильное отделение А.Ю., то есть став ее лечащим врачом, Майсова И.В., в нарушении требований Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан, должностной инструкции заведующего акушерско-гинекологического отделения, а так же требований приказов Министерства Здравоохранения, должным образом не наблюдала А.Ю. Не провела последней УЗИ, скрининговое исследование плода, при диагностике хронической фетоплацентарной недостаточности, не провела дополнительное обследование с целью оценки состояния внутриутробного плода, тест на шевеление плода, УЗИ плода с доплеровским исследованием кровотока, КТГ в динамике. Достоверно зная, что у А.Ю. при осмотрах в течение беременности были выявлены заболевания, которые неблагоприятно влияли на состояние женщины и внутриутробного плода: ожирение 1 ст., диффузный зоб 1 ст., анемия 1 ст., хронический пиелонефрит, ХУГИ (хроническая урогенитальная инфекция), ЦМВ и ВПГ 1 и 2 типа, 16.12.2008 года, Майсова И.В. не провела дополнительного обследования А.Ю. для выявления возбудителей урогенитальной инфекции, не провела динамический инструментальный контроль состояния плода, УЗИ для определения размеров и состояния плода, не исследовала кровоток в плаценте, которые позволили бы определить более точные размеры плода и в плановом порядке произвести операцию кесарево сечение.
После того, как 16.12.2008 года в 09 часов 30 минут началась родовая деятельность А.Ю., с учетом имеющихся медицинских показаний - нарастание тахикардии, развившейся дистоции матки, гипертонуса нижнего сегмента, превышения частоты сердцебиения плода, Майсова И.А., диагностировав наличие у роженицы крупного плода (4100-4400), как лечащий врач обязана была принять решение о родоразрешении А.Ю. в период времени с 14 часов 30 минут до 15 часов 16.12.2008 года оперативным путем.
Однако, вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей, она, не смотря на имеющиеся показания к экстренному оперативному родоразрешению А.Ю., будучи обязанной предвидеть возможность наступления внутриутробной гибели плода, вновь назначила ей консервативную терапию с последующими родами через естественные родовые пути, не предвидя возможное в указанной ситуации наступление внутриутробной смерти плода от асфиксии при родах. Между тем, имея соответствующее образование и квалификацию, стаж работы по специальности 25 лет, а также зная требования вышеуказанных приказов Министерства Здравоохранения РФ, могла и была обязана предвидеть указанные последствия.
В результате ненадлежащего исполнения Маисовой И.В. своих профессиональных обязанностей, лишь 17.12.2008 года в 00 часов 05 минут, то есть спустя 7-8 часов после появления показаний для экстренного родоразрешения, А.Ю. была сделана операция кесарево сечение, что в результате длительного потужного периода (2 часа 15 минут) до родоразрешения путем кесарева сечения и запоздалого оперативного родоразрешения при расположении головки плода в полости малого таза привело к смерти ребенка А.Ю.. от асфиксии при родах и причинению тяжкого вреда здоровью А.Ю.. по признаку опасности для жизни.
При этом отношение подсудимой к причинению тяжкого вреда здоровью потерпевшей носило неосторожный характер.
Доводы защиты подсудимой об отсутствии в её действиях состава преступления в связи с тем, что смерть плода А.Ю.. наступила не по её вине, а вследствии стечения непредвиденных обстоятельств и что её действиями какого-либо вреда здоровью потерпевшей не причинено, не состоятельны, опровергаются заключением эксперта №, повторной комиссионной судебно-медицинской экспертизы, согласно которому смерть плода А.Ю. наступила интранатально, то есть, в родах. Во время операции кесарева сечения возникла острая асфиксия плода за счёт аспирации околоплодных вод, сопровождавшаяся родовой травмой плода. При этом, тактика родоразрешения А.Ю.. была выбрана Маисовой И. неправильно, ею не был своевременно поставлен вопрос об оперативном родоразрешении. Этот момент ею был упущен. Однако, не смотря на большой риск травматизма матери и плода, указанных в истории родов, и наличия противопоказаний к операции (безводный промежуток более 12 часов, нахождение головки в узкой части полости малого таза), всё таки проведено оперативное родоразрешение, в результате которого -мёртвый ребёнок и послеоперационный эндрометрит. Нужно было попытаться родоразрешить роженицу через естественные родовые пути с помощью другой операции- вакуум- экстракции плода. В случае неудачи прибегнуть к плодоразрушающей операции. При правильном и своевременном оказании А.Ю. пособия в родах, заключающегося в выполнении операции кесарево сечение в более ранние сроки, имелась высокая вероятность благоприятного исхода /живорождения/. Дефекты оказания медицинской помощи А.Ю. состоят в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти её плода: возможно было избежать интранатальной гибели плода при своевременной диагностике не только клинически узкого таза, но и гигантского плода и при более раннем оперативном вмешательстве.
Из данного заключения экспертов следует, что ненадлежащее исполнение подсудимой своих профессиональных обязанностей, выразившееся в выборе неправильной тактики родоразрешения А.Ю. привело, не смотря на большой риск травматизма матери и плода и наличия противопоказаний к операции к запоздалому проведению операции кесарево сечение, а не к родоразрешению через естественные родовые пути с помощью другой операции- вакуум-экстракция плода либо к плодоразрушающей операции в результате чего погиб плод потерпевшей, а ей самой в соответствии с пунктом 6.7. Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причинённого здоровью человека /Приложение к Приказу Министерства здравоохранения и социального развития РФ от 24.04.08 года №194н/ был причинён тяжкий вред здоровья по признаку опасности для жизни.
То обстоятельство, что операция кесарево сечение является родоразрешающей операцией, а не операцией прерывания беременности, в данном случае, вследствии ненадлежащего исполнения подсудимой своих профессиональных обязанностей приведших к её запоздалому проведению не влияет на степень тяжести причинённого вреда здоровью потерпевшей.
Доводы защиты о наличии у плода и у потерпевшей ряда заболеваний, обусловивших гибель плода опровергаются заключением указанной судебно-медицинской экспертизы, согласно которому у А.Ю. в период родоразрешения имелись следующие заболевания: анемия, хронический пиелонефрит, ожирение 1 степени, диффузный зоб 1 степени, которые не находятся в причинно-следственной связи с наступлением смерти плод. При гистологическом исследовании препаратов плода родильницы А.Ю., патологических изменений в тканях и органах плода, которые послужили причиной или способствовали развитию асфикции, не выявлено. Диагностирование при гистологическом исследовании №, патологические изменения в органах и тканях не оказали влияние на наступление смерти плода.
При назначении наказания суд, в соответствии с ч.3 , учитывает характер и степень общественной опасности преступления, личность виновной, в том числе обстоятельства смягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденной и на условия жизни ее семьи.
Майсова И.В. не судима, впервые совершила преступление, относящееся к категории небольшой тяжести, на учете у врача-нарколога и врача-психиатра не состоит, к административной ответственности не привлекалась, по месту жительства и работы характеризуется положительно.
Исходя из изложенного, принимая во внимание совокупность обстоятельств, суд в целях восстановления социальной справедливости, исправления подсудимой, считает необходимым назначить ей наказание не связанное с лишением свободы.
Обсудив вопрос о дополнительной мере наказания суд считает необходимым лишить подсудимую прав занимать должности и заниматься медицинской деятельностью по специальности акушерство и гинекология, так как преступление совершено ею вследствии ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей.
Оснований для назначения Майсовой И.В. наказания с применением по делу не имеется.
Заявленный потерпевшей гражданский иск о возмещении морального вреда в размере 1 000 000 рублей с учётом требований справедливости и разумности подлежит частичному удовлетворению в размере 500 000 рублей. В результате ненадлежащего исполнения подсудимой своих профессиональных обязанностей потерпевшей был причинён тяжкий вред здоровью, а так же наступила смерть её плода, вследствии чего ей были причинены физические и нравственные страдания.
Руководствуясь ст. 307-309 УПК РФ, суд
ПРИГОВОРИЛ:
Признать Майсову И.В. виновной в совершении преступления предусмотренного ст. 118 ч. 2 УК РФ и назначить ей наказание в виде ограничения свободы сроком на 2 года с лишением прав занимать должности, связанные с осуществлением организационно-распорядительных полномочий и заниматься врачебной деятельностью сроком на 2 года.
Обязать Майсову И.В. не изменять место жительства или пребывания и не выезжать за пределы территории МО «... район» без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, а так же являться в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбывание осужденными наказания в виде ограничения свободы для регистрации один раз в месяц в установленное данным органом время.
Меру пресечения до вступления приговора в законную силу оставить подписку о невыезде.
Взыскать с Майсовой И.В. в пользу А.Ю. в счёт возмещения морального вреда 500 000 (пятьсот тысяч) рублей, в остальной части иск оставить без удовлетворения.
Вещественные доказательства по делу: диспансерную книжку беременной женщины №, исследование плода №, амбулаторную карту беременной и родильницы №, историю развития новорождённого б/№, историю родов №, историю родов №, медицинскую карту стационарного больного №, гистологическое исследование, протокол патологоанатомического исследования №,-передать в МУЗ «... ЦРБ».
Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в Ульяновский областной суд через Инзенский районный суд в течении 10 суток со дня его провозглашения. В случае подачи кассационной жалобы осужденная вправе ходатайствовать о своём участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.
Определением судебной коллегии по уголовным делам Ульяновского областного суда от 18 августа 2010 года приговор Инзенского районного суда Ульяновской области от 25 июня 2010 года в отношении Майсовой И.В. в части назначения дополнительного наказания изменен. Исключено указание о назначении дополнительного наказания в виде лишения права занимать должности, связанные с осуществлением организационно-распорядительных полномочий.
Осужденная лишена права занимать должности и заниматься медицинской деятельностью по специальности акушерство и гинекология.
В части гражданского иска приговор отменен и дело в этой части направлено на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства в тот же суд.
В остальном приговор оставлен без изменения, а кассационное представление и кассационная жалоба – без удовлетворения.
Последствия нарушения договорного обязательства различно конструируются в континентальном и английском праве. Так, на континенте (законодатель либо судебная практика) в качестве основного последствия нарушения устанавливают принцип исполнения обязательства в натуре. Главной формой ответственности выступает возмещение ущерба; право исходит из принципа полного возмещения прямых убытков, используя понятие "предвидимые убытки" как потери, причинно связанные с нарушением договора. Размер подлежащих истребованию убытков определяется как сумма "реального ущерба" и "упущенной выгоды".
В английском праве неисполнение, отказ от исполнения или "существенное нарушение" договора являются основаниями прекращения договора и определения средств правовой защиты потерпевшей стороны. Возмещение убытков - основное из этих средств; но определение их размера подчиняется иным правилам, нежели в континентальном праве. Так, доктрина "предвидимое" означает исключение из размера возмещения "неполученной прибыли", т.е. той части убытков, которые в континентальном праве составляют именно прямые убытки. Конструкция "заранее исчисленные" убытки (в качестве своеобразной формы неустойки) гораздо более жестко применяется в английском, нежели в континентальном праве. Наконец, такое средство, как "исполнение в натуре", применяется исключительно по усмотрению суда.
Доктрина "неизменности обстоятельств" (dausula rebus sic stantibus). Либеральная модель договорного права "прикрывается" латинским выражением "pacta sunt servanda" (всякое соглашение да будет исполнено); однако принцип абсолютной связанности договором ("святости договора") был поколеблен катастрофой Первой мировой войны, а также социальным и экономическим хаосом, явившимся ее непосредственным результатом. Судебная практика континентальной системы вырабатывает доктрину "неизменности обстоятельств": стороны, вступая в договор, исходят из того, что его предпосылкой являются существующие на данный момент внешние условия; в случае их произвольного существенного изменения они могут отступиться от договора или потребовать изменения его условий.
Английское право усваивает идею, что договор прекращается, если вследствие изменения обстоятельств, имевших место после заключения договора, его исполнение становится юридически иди физически невозможным. При этом здесь идея приобретает форму доктрины "тщетности" (frustration). Термин возник из понятия "тщетность морского предприятия", т.к. долгое время им пользовались в спорах о принудительном исполнении договоров морской перевозки. Морская практика шла путем выработки исключенных рисков- перечня событий, наступление которых освобождало сторону от обязанности исполнять договор.
До 1863 г. общий принцип состоял в том, что лицо абсолютно обязано исполнить любое обязательство, которое им принято. Только в 1863 г. Суд королевской скамьи использовал идею "исключенных рисков", вынеся решение, согласно которому договор содержит подразумеваемое условие, что исполнение невозможно, если предмет погибнет до начала действия договора.
С этого времени суды склонны признавать, что наличие договора зависит от возможности его исполнения.
К видам тщетности относятся: случайная гибель предмета, необходимого для исполнения; ненаступление определенного события, ради которого был заключен договор ("коронационные дела" вследствие отсрочки коронации Эдварда VII); болезнь или смерть должника в договоре личного найма ("жизнь человека может быть подразумеваемым существенным условием догово-ра"); чартеры, купля-продажа и перевозка товаров морем ввиду военных действий; изменение объективного права или изменение его применения вследствие появления новых обстоятельств.
К юридическим обоснованиям тщетности относятся: наличие подразумеваемого условия, по которому конкретный предмет или положение будут существовать в течение всего срока договора; отпадение основы договора; справедливое и разумное решение - ограничение абсолют-ной обязательности договора для достижения того, что является справедливым и разумным в новой ситуации; изменения в обязательстве: «Тщетность имеет место во всех случаях, когда право признает, что без вины сторон договорное обязательство стало невозможным исполнить, потому что обстоятельства, в которых испрашивается исполнение, сделали бы его существенно отличным от того, что было предусмотрено договором...»
Последствия неисполнения или ненадлежащего исполнения по французскому праву
Неисполнение обязательства порождает ответственность должника. Закон не определяет это понятие, не используется и термин "ответственность". В статье 1142 ФГК содержится общее правило о содержании ответственности: "Всякое обязательство сделать что-либо или не делать приводит к возмещению убытков в случае неисполнения должника". Оно дополняется положе-ниями о том, что кредитор вправе потребовать уничтожения (или уничтожить за счет должника) того, что сделано в нарушение обязательства; он также приобретает право произвести следуемое исполнение за счет должника.
Основаниями для отказа в возмещении убытков вследствие неисполнения являются непреодолимая сила или случай: "нет основания для взыскания каких-либо убытков, если вследствие непреодолимой силы или случайного события должник встретил препятствия к тому, чтобы дать или сделать то, к чему он был обязан, или сделал то, что ему было воспрещено".
Объем ответственности определяется правилами, содержащими само понятие "убытки", принцип ограничения суммы взыскания "предвидимыми потерями", правилами определения "состава" подлежащей взысканию суммы и правилами о "заранее оговоренных убытках", и, наконец, о возмещении убытков по денежным обязательствам.
Норма ст. 1149 ФГК определяет убытки как потерю, которую кредитор понес, или выгоду, которой он лишился. Это определение воспроизводит смысл классического понятия убытков как суммы реального ущерба и упущенной выгоды. Между тем востребованию подлежат только убытки, которые являются "предсказуемыми" из контекста конкретного правоотношения; какие-либо отдаленные, не охватываемые предвидением сторон потери возмещению не подлежат; однако это ограничение действует только при неосторожном неисполнении. Умышленное неисполнение обязательства расширяет права кредитора: "должник отвечает лишь за убытки, которые были предвидены или могли быть предвидены во время заключения договора, кроме тех случаев, когда обязательство не было исполнено вследствие умысла должника" (ст. 1150).
Вместо истребования убытков кредитору предоставляется возможность упростить процедуру определения объема ответственности, заранее, т.е. при заключении договора, установив сумму, в большей или меньшей степени соответствующую возможной потере из-за вероятного нарушения обязательства; подобная конструкция называется "заранее исчисленные убытки" (ст. 1152): "если соглашение устанавливает, что невыполнившее его лицо уплачивает определенную сумму в качестве убытков, то не может быть присуждено другой стороне ни большей, ни меньшей суммы".
Очевидная жесткость данной конструкции "заранее исчисленных убытков" была сделана более эластичной Законом № 75-597 от 9 июля 1975 г.: "Судья может уменьшить или увеличить размер неустойки, которая была установлена, если она чрезмерна или незначительна. Любая противоположная оговорка признается ничтожной". Особое внимание уделено регулированию порядка определения и размера убытков, возникающих вследствие неисполнения денежных обязательств (ст. 1153-1155). Соответствующие правила Кодекса изменялись и дополнялись неоднократно (Законом от 7 апреля 1900 г., Ордонансом от 7 января 1959 г., законами от 9 и 11 июля 1975 г.).
Последствия неисполнения или ненадлежащего исполнения по германскому праву
Правила об исполнении договорных обязательств и об ответственности за их неисполнение вынесены в книгу вторую ГГУ. Германский законодатель, как и французский, рассматривает категорию "исполнение" в двух аспектах: как одно из оснований прекращения ("погашения") обязательства и как правильное совершение всех действий, посредством которых должник доставит именно ту потребительную стоимость, которая является предметом экономического или иного интереса кредитора. В книге второй Уложения, в разделе третьем "Погашение обязательств" на первом месте расположены правила об исполнении как самом естественном основании прекращения обязательственного правоотношения.
Обзор предписаний раздела первого книги второй "Содержание обязательства" Уложения обнаруживает трудности для законодателя ясно разграничить категории "исполнение" и "ответственность за неисполнение": глава первая указанного раздела, озаглавленная "Исполнение обязательств", содержит, главным образом, правила об ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств.
Следует выделить общие положения, которые устанавливают принципы исполнения обязательств. Первым среди них - по месту в тексте и по значению для развития германского договорного права - является принцип, закрепленный в § 242 "Добросовестное исполнение действия" ГГУ: "Должник обязан исполнить действие добросовестно, в соответствии с обычаями гражданского оборота". Эта широкая формулировка основополагающего критерия надлежащего исполнения позволила судам выработать единую традицию правоприменения, основанную на здравом смысле, надежде на достижение справедливости, вере в прочность установленного Уложением правопорядка.
В § 266 "Неправомерность исполнения обязательства по частям" ГГУ весьма лаконично фор-мулируется важный аспект надлежащего исполнения, а именно – требования удовлетворить действительный интерес кредитора: "Должник не вправе исполнять обязательство по частям".
В § 286 "Последствия просрочки должника" ГГУ совмещаются правила об ответственности за просрочку исполнения и положение о своевременности как принципе исполнения договорного обязательства: "1. Должник обязан возместить кредитору убытки, вызванные просрочкой испол-нения обязательства. 2. Если вследствие просрочки исполнение обязательства не представляет интереса для кредитора, последний может отказаться принять исполнение и требовать возмещения убытков, причиненных неисполнением обязательства".
Нормы об ответственности многочисленны и содержат важнейшие предписания: определение содержания ответственности, под которой понимается обязанность возместить причиненный неисполнением вред (в форме возмещения in natura и in pecunia); определение убытков как денежного выражения ущерба; основание ответственности в виде вины должника; основания для уменьшения и освобождения от ответственности. Общее правило содержится в § 249 "Возме-щение вреда в натуре" ГГУ и распространяется как на договорные, так и на деликтные обязательства: "Лицо, обязанное возместить вред, должно восстановить состояние, существо-вавшее до причинения вреда". Законодатель в качестве приоритета устанавливает возмещение вреда в натуре, под которым понимается "восстановление состояния, существовавшего до причинения вреда"; и только если это оказывается невозможным, следует возмещение убытков. Причем замена натурального предоставления денежной компенсацией может оказаться либо обязанностью должника (если подобная замена в интересах кредитора), либо его правом (когда восстановление прежнего состояния чрезмерно обременительно для должника). Так, в соответствии с § 251 "Уплата убытков" ГГУ: "1. Если восстановление прежнего состояния невозможно или недостаточно для удовлетворения кредитора, лицо, обязанное возместить вред, должно уплатить убытки. 2. Лицо, обязанное возместить вред, вправе возместить убытки, если восстановление прежнего состояния требует несоразмерно высоких затрат".
Размер подлежащих возмещению убытков определяется в соответствии с § 252 "Упущенная прибыль" ГГУ:"Подлежащие возмещению убытки включают и упущенную прибыль. Упущенной считается прибыль, которую можно было ожидать по обычному ходу вещей или сообразно с особыми обстоятельствами, в частности, в связи со специально принятыми мерами предосторож-ности". Подлежат возмещению только убытки, которые вызваны гибелью или порчей, либо неполучением следуемого по договору имущества, а также вызванная этими факторами упущенная прибыль. Что касается возможности включения в размер убытков компенсации морального вреда, то такое возможно только при наличии прямого указания закона. Согласно
§ 253 "Моральный ущерб" ГГУ: "Требования денежного возмещения, если нет убытков, возможны только в случаях, предусмотренных законом".
Правила определения размера убытков устанавливают зависимость их размера от большей или меньшей ответственности поведения как должника, так и кредитора; в соответствии с § 254 "Вина потерпевшего" ГГУ: "1. Если наступлению вреда способствовала вина потерпевшего, то обязанность возместить вред и размер его зависит от обстоятельств, в частности, от того, насколько вред был обусловлен действиями той или другой стороны. 2. Это правило распространяется и на тот случай, когда потерпевший виновен лишь в том, что не предупредил об опасности наступления чрезмерно высокого вреда, которую причинивший вред не предвидел и не должен был предвидеть, или же не принял мер к предотвращению или уменьшению убытков". Тем самым на кредитора налагается дополнительное бремя в виде ответственности за "легкую небрежность", а также обязанности по предотвращению (уменьшению) ущерба.
Основаниями освобождения от ответственности за неисполнение обязательства выступают два ряда факторов: отсутствие вины, что вытекает из контекста правил главы первой раздела первого, а также из текста § 275 "Последующая невозможность исполнения" ГГУ: "1. Должник освобождается от обязанности исполнить обязательство, если исполнение стало невозможным по обстоятельствам, за которые должник не отвечает, наступившим после возникновения обязательств". Очевидно, что в данном случае имеются в виду как действие непреодолимой силы, так и все факторы, объективно препятствующие исполнению обязательства.
Последствия неисполнения или ненадлежащего исполнения по английскому праву
В английском праве действует правило, согласно которому исполнение договора должно быть точным и четким. Толкованием договора устанавливается, что именно стороны понимали под исполнением, а затем исследуется, соответствует ли сделанное тому, что было обещано. Малей-шее отклонение дает исправной стороне основание заявить о неисполнении и предъявить иск из нарушения договора, а в определенных случаях - рассматривать договор как прекращенный. Только если отклонение будет "микроскопическим", исполнение считается надлежащим.
Исполнение посредством платежа
Одним из способов исполнения обязательства является платеж; он может следовать во исполнение первоначального договора или по соглашению, его заменившему; платеж допустим и тогда, когда из-за нарушения первоначального договора возникает ответственность, которая заме-няется платежом, который становится встречным удовлетворением за отказ от предъявления иска.
Предложение исполнения договора
Понятие "предложение исполнения договора" (tender of payment) охватывает две ситуации: совершение действий по исполнению и попытка уплатить некую сумму, которым препятствуют действия кредитора. В первом случае поведение кредитора рассматривается как расторжение договора, освобождающее должника от его обязательства; появляется право на иск из нарушения договора. Во втором случае непринятие платежа не освобождает должника от обязанности погасить долг: он обязан отыскать кредитора и своевременно уплатить ему причитающуюся сумму; если это не удается, и к нему предъявлен иск, он вправе сослаться на "предложенное им исполнение" и обязан внести деньги в суд. Суд, убедившись в наличии "предложения", взыщет в пользу кредитора меньшую сумму, а именно – без процентов за истекшее с "предложения" время и без возмещения убытков; на кредитора будут возложены судебные издержки.
Срок исполнения договора
Когда в договоре установлен срок исполнения, он является существенным условием, нарушение которого дает другой стороне рассматривать договор нарушенным и прекращенным. Право справедливости оценивает срок иначе: допускается исполнение в натуре, несмотря на просрочку, и это освобождает неисправную сторону от последствий просрочки по общему праву. После принятия Закона «О судоустройстве» 1873 г. и "слияния" общего права и права справед-ливости установлено: оговорки о сроке, не рассматриваемые правом справедливости в качестве существенных условий, должны и общим правом рассматриваться таковыми. Существуют три исключения:
1) когда соглашение прямо указывает, что срок является существенным условием;
2) когда срок установлен, но ввиду неоправданной просрочки должника кредитор направляет уведомление об исполнении в разумный срок;
3) когда характер договора, предмета или обстоятельств сделки делает срок существенным условием.
В коммерческих договорах срок предполагается существенным условием.
Прекращение договора соглашением сторон
Стороны договора связаны соглашением, своим же соглашением они могут освободиться от обязательства. Этот способ прекращения реализуется в четырех формах: освобождение от обязательства документом за печатью; соглашением о замене исполнения; расторжением договора, который еще не подлежит исполнению; прекращением договора в силу содержащегося в нем условия.
Освобождение от обязательства
Право требовать исполнение может быть прекращено документом за печатью; при этом исполнение обязательства одной стороной не имеет значения, т.к. печать устраняет необходимость встречного удовлетворения.
Соглашение о замене исполнения
"Соглашение о замене исполнения" (accord and satisfaction) - это прекращение первона-чального обязательства некоторой компенсацией, иной, нежели первоначальное обязательство ("покупка" освобождения).
Расторжение
Расторжение договора - это соглашение сторон о том, что подлежащий исполнению обеими сторонами договор не будет их более связывать; встречным удовлетворением здесь выступает взаимный отказ от прав по договору. Расторжение следует отличать:
а) от изменения договора (variation);
б) воздержания от действий (forbearance) или отказа от прав (waiver).
Условие о прекращении, содержащееся в договоре
Договор может содержать прямо выраженное или подразумеваемое условие о прекращении при определенных обстоятельствах автоматически или по усмотрению сторон; длящийся договор может иметь подобное условие, реализуемое по усмотрению одной или обеих сторон путем уведомления.
Прекращение договора вследствие его нарушения
Если одна сторона нарушает обязательство, возникает новое обязательство - право на иск, предоставляемое потерпевшей стороне. Кроме того, при определенных обстоятельствах эта сторона освобождается от исполнения, лежащего на ней. К прекращению договора приводит только такое нарушение, которое представляет собой отказ неисправной стороны от ее обязательств по договору.
1) контрагент заявляет об отказе от своих обязательств по договору;
2) своим поведением создает невозможность их исполнения;
3) не исполняет того, что обязан исполнить.
Первые две формы нарушения могут быть не только в ходе исполнения, но и когда договор еще полностью подлежит исполнению в будущем, т.е. до возникновения прав требования исполнения; такое нарушение называют "предвидимым нарушением"; последняя форма наруше-ния возможна только в ходе исполнения обязательства.
Прекращение договора по усмотрению потерпевшей стороны
Само по себе нарушение договора не приводит к его прекращению; оно дает основание потерпевшему считать себя освобожденным от исполнения обязательства; у него возникает право: либо считать договор существующим (и настаивать на исполнении, сохраняя право на истребование убытков), либо считать себя свободным от обязательства ввиду "отказа другой стороны от договора". Даже когда неисполнение имеет характер основного (fundamental breach) нарушения, исправная сторона имеет такой выбор; только серьезное неисполнение ведет к автоматическому прекращению договора. Если потерпевшая сторона соглашается с "отказом от исполнения", это прекращает все ее договорные обязательства, хотя бы и неисполненные. Одновременно прекращаются обязательства неисправной стороны; но для нее вместо первоначальных обязательств из договора возникают "вторичные обязательства по возмещению убытков из нарушения".
Неисполнение
Полное или частичное неисполнение является наиболее распространенным основанием прекращения договора вследствие его нарушения. Суды используют разные термины для описания "необходимой степени неисполнения": оно должно быть "основным", затрагивать основу договора, нарушение ведет к "тщетности коммерческой цели договора"; таким образом, только самые серьезные нарушения ведут к прекращению договора. Существует принцип разграничения нарушения "существенных" и "простых" условий: нарушение первых давало право потерпевшей стороне считать договор прекращенным, нарушение вторых - истребовать убытки.
В настоящее время от этого деления отказываются в пользу более гибкого подхода, основанного на тяжести нарушения и его последствий. Это вызвано усложнением договоров, которые чаще всего состоят из большого количества условий, в отношении каждого из которых трудно заранее сказать, какое последствие вызовет его нарушение.
Прекращение договора в силу действия норм права
Договор может прекратить свое действие по разным основаниям, к которым относятся следующие:
Поглощение (merger). Если правовой акт большей силы принимается взамен акта меньшей силы, последний теряет свое действие: простой договор заменяется договором за печатью;
Прекращение договора по решению суда. Решение суда в пользу истца прекращает право на иск, возникшее из нарушения договора: первое обязательство поглощается обязательством формальным (решением суда), которое именуют "договором, облеченным в публичный акт" (contract of record).
Средства защиты при нарушении договора предоставляются стороне, потерпевшей от нарушения договора, вне зависимости от того, было ли нарушение основанием прекращения договора или нет. Эти средства делятся на три группы:
1) право на возмещение убытков, которое возникает при любом нарушении договора;
2) иск quantum meruit, который применяется, если к моменту нарушения потерпевшая сторона выполнила часть своих обязательств (требование об оплате выполненного);
3) требование судебного приказа об исполнении договора в натуре или приказа, запреща-ющего нарушение (это средства защиты по праву справедливости, которые предоставляются по усмотрению суда).
Убытки. Компенсационный характер убытков
Убытки предназначены для компенсации истцу того ущерба, который он понес вследствие нарушения договора. Если же нарушение не вызвало фактических потерь, он вправе добиваться решения (verdict); при этом присуждаются номинальные убытки (обычно 2 фунта). Несмотря на трудности определения убытков в конкретных ситуациях, практика знает примеры возмещения даже предположительных потерь: "за потерю шансов на успех" (при неправомерном расторжении договора на участие в конкурсе красоты); за лишение возможности демонстрировать свою продукцию на сельскохозяйственной выставке. Убытки присуждаются для компенсации понесен-ного ущерба, а не как наказание за нарушение; их размер поэтому не зависит от мотива или нарушения. "Штрафные убытки", "убытки для примера" праву Англии неизвестны; это не наказание ответчика, каким бы возмутительным ни было его поведение. Тем не менее убытки могут присуждаться "за существенное физическое неудобство или дискомфорт", за "разочарование, страдание, расстройство и крушение надежд"; за "нарушение обещания присутствовать на свадьбе и сделать фотографии". По договорному иску невозможно возмещение убытков за нарушение репутации; "за грубую и притеснительную манеру увольнения".
Основа для исчисления убытков
Цель вынесения решения об убытках - поставить истца в то положение, в каком он находился бы, если бы договор был исполнен. Между тем договорное право идет дальше, предоставляя право на "иск об утрате сделки", т.е. об утрате "конкретной выгоды, ожидаемой от договора". Должны быть возмещены любые расходы, которые истец понес при подготовке к исполнению или при частичном исполнении договора и которые оказались бесполезными ввиду его нарушения.
Отдаленность убытков
Первое, что должен доказать истец - то, что ущерб причинен нарушением договора. При этом право не возлагает на ответчика возмещение всего ущерба, который предположительно мог возникнуть у истца. "Некоторые убытки могут быть слишком "отдаленными" (remote), и истец не вправе претендовать на их компенсацию". Обоснование позиции права в этом вопросе дано в решении Элдерсона в суде Казначейства по делу Hadley v. Baxendale (1854 г.): "Когда две стороны заключают договор, оказавшийся нарушенным одной из них, убытки, которые другая сторона может требовать, должны быть такими, какие можно справедливо и разумно считать нормальными, т.е. вытекающими из обычного хода вещей, являющимися следствием нарушения договора, или же такими, какие стороны могли разумно предполагать в момент совершения договора как вероятный результат его нарушения". Это знаменитое правило содержит две части, а именно, что убытки возмещаются, если: 1) они таковы, что "справедливо и разумно могут считаться нормальными, т.е. вытекающими из обычного хода вещей", следствием нарушения договора или 2) они таковы, как это: "обе стороны могли разумно предполагать в момент совершения договора", при том условии, что в обоих случаях они являются вероятным результатом нарушения. "Упущенная прибыль не может разумно рассматриваться в качестве такого возникающего из нарушения договора последствия, которое обе стороны могли бы справедливо и разумно иметь в виду при заключении договора. Такие потери никогда не вытекали сами по себе из самого факта нарушения договора".
Определение размера убытков сторонами
Часто стороны заранее определяют вероятный размер убытков и включают эту сумму в договор; но это должно подчиняться принципу о компенсационном характере убытков. Толкование договора обязано выяснить: является ли зафиксированная сумма "штрафом" (penalty) и в этом случае не подлежит взысканию, или же стороны пытались определить (to liquidate), т.е. снизить до определенной предвидимой суммы, убытки.
В таких случаях сумма может быть взыскана. Суд признает заранее оцененными убытками (liquidated damages) установленную сторонами сумму, если она действительно оценивает убытки, которые могут быть причинены в случае нарушения; если сумма установлена в целях наказания или устрашения должника (in terrorem), она будет считаться штрафом, не подлежит принуди-тельной защите, а возникшие убытки должны доказываться на общих основаниях.
Право требовать справедливое вознаграждение (по иску quantum meruit)
В настоящее время соответствующие правила представляют некоторую альтернативу убыткам; они применяются в случаях, когда потерпевшая сторона на момент нарушения выполнила часть и желает получить компенсацию за произведенное исполнение. Право требовать справедливое вознаграждение (quantum meruit) возникает не из договора, как это бывает при возмещении убытков, - это правомочие вне договора, правомочие на реституцию. Для применения данного средства необходим ряд условий. Во-первых, такое требование допускается, если договор был прекращен (т.е. нарушение ответчика дало право истцу не считать себя связанным обязательством); если договор не прекращен, можно требовать только убытки; во-вторых, требование может быть предъявлено только добросовестной стороной; нарушитель, даже исполнив часть обязательства, не может обратиться к справедливому вознаграждению. Если потерпевшая сторона избирает данное средство, применяется иной критерий, чем при нарушении договора: убытки - компенсационное средство (поставить потерпевшего в то положение, в котором он мог быть, если бы договор был исполнен); цель иска quntum meruit - в создании такого положения, которое могло возникнуть, если бы договор не был заключен (реститутивное средство).